Блог

У меня в ленте многие обсуждают обращение Алексея Навального к Нюте Федермессер — с призывом не баллотироваться в Мосгордуму по 43 округу, где хочет выдвигаться юрист ФБК Любовь Соболь. 
Антикоррупционная деятельность Соболь и расследования махинаций пригожинских структур — это очень важно и полезно (именно за это «пригожинские инфопомойки» поливают ее грязью). 
Но почему никто из обсуждающих эту ситуацию не вспоминает, что по тому же 43 округу первым — еще в октябре прошлого года, — заявил о своем намерении баллотироваться мой давний товарищ и коллега по «Яблоку» Сергей Митрохин Сергей Митрохин? 
На мой взгляд, Митрохин за многие годы работы сделал для москвичей значительно больше, чем Соболь, — при всем уважении к ней. 
Митрохин практически каждый день защищает права горожан, он постоянно — на переднем крае борьбы за эти права, и он был бы очень достойным депутатом (он уже был депутатом МГД в 2005-2009 годах, и очень много сделал для избирателей). 
Я внимательно слежу за работой Митрохина, и знаю, что Сергей очень много и успешно помогал избирателям в 43 округе. За это его ненавидят власти Москвы, за это его преследует полиция, его задерживают и присуждают ему многотысячные штрафы. 
О том, чтобы работа Соболь была как-то «привязана» именно к этой территории, мне неизвестно. 
Может быть, уважаемому Алексею Анатольевичу стоило бы задуматься о том, чтобы Соболь баллотировалась в другом округе, а не конкурировала с Митрохиным, отнимая у него голоса?

Я поздравляю Украину с демократической сменой власти — кстати, далеко не первой в ее истории. 
И Ющенко, и Янукович, и Порошенко побеждали на демократических выборах — в жесткой конкурентной среде. 
А если граждане и ошибались, выбирая того, кто в итоге оказался непригодным — потом они же отказывали ему в доверии. 
Это очень хорошо будет помнить президент Зеленский. 
А сильный и неподконтрольный президенту парламент не даст ему своевольничать. 
Российским же провластным «экспертам» (большинство которых напоминает безнадежных импотентов, яростно критикующих чужой секс) хочу напомнить, что в России демократической смены власти не было НИ РАЗУ. 
Что в 1996 году Ельцина ненавидело большинство граждан — примерно так же, как сейчас на Украине ненавидели Порошенко. 
И примерно за то же: за невыполненные обещания, за нерешенные проблемы, за воровство и коррупцию, за покровительство олигархам. 
На честных и демократических выборах он бы гарантированно проиграл. 
Поэтому выборы были сделаны нечестными. 
Поэтому в ход пустили безумный административный ресурс. 
Поэтому все телеканалы и основные газеты сделали филиалами избирательного штаба президента, де-факто отменив свободу слова. 
Поэтому возможность смены власти была заранее приравнена к катастрофе, которую нельзя допустить. 
Поэтому всячески давали понять, что даже и проиграв, Ельцин от власти не уйдет. А вызовет танки. Чтобы «не допустить возврата коммунистов». 
И Ельцин остался президентом. 
В результате мы получили «залоговые аукционы», дефолт и девальвацию, вторую чеченскую войну и Путина в качестве преемника. 
Ничего подобного не было сейчас на украинских выборах. 
И действующий президент проиграл их. 
Поздравив своего соперника. 
Это и называется демократией. 
Искренне завидую Украине. 
И надеюсь, что Россия недолго останется в роли отстающей.

Всякое бывало у меня на приемах избирателей — удивить трудно. 
Но сегодня удалось. 
Пришел мужчина, только что освободившийся, отбыв срок. Почти десять лет. По 105.1, между прочим. Воевал на второй чеченской. 
Пока сидел — его по суду выселили из жилья. Как нам с помощниками представляется, незаконно. Наказание он отбыл, и имеет полное право на крышу над головой. 
Говорит, что пошел на Захарьевскую, 21, в УФСИН — спрашивать, что ему делать и где жить. 
Ему ответили: «идите к депутату Вишневскому, он поможет». 
Несколько лет назад гражданам, которые позвонили в дежурную службу губернатора с сообщением, что ломают исторический дом на Миллионной, сказали: «у вас Вишневский депутат — ему позвоните». 
Теперь уже из УФСИН направляют. 
Человеку, конечно, постараемся помочь.

Тридцать лет назад, в ночь с 8 на 9 апреля 1989 года в Тбилиси военные (полк ВДВ и внутренние войска МВД СССР) жестоко разогнали оппозиционный митинг у Дома Правительства. 
Военные применили сильнодействующие отравляющие вещества и саперные лопатки. 
Шестнадцать человек из числа митингующих погибли на месте, еще трое скончались в больнице. 

Около 200 участников митинга были госпитализированы, в течение следующего месяца около 4000 человек обратились за медицинской помощью. 
«Комиссия Собчака», созданная первым съездом народных депутатов СССР, признала «избыточное применение военными силы», но конкретных виновников , по сути, массового убийства, не назвала. 
Комиссия отметила, что военные длительное время врали, отрицая то применение отравляющих газов, то применение саперных лопаток, и констатировала, что «совокупный анализ реального хода операции по вытеснению митингующих позволяет достоверно утверждать, что только вследствие грубейших, граничащих с преступной халатностью нарушений действующего законодательства, Уставов, наставлений и инструкций, завершилась она трагически, и дело следствия разобраться в степени виновности как санкционировавших ее проведение руководителей, так и непосредственных исполнителей», но никакого следствия, судя по отсутствию каких-либо наказаний виновных, проведено так и не было. 
Это было одно из первых применений армии против народа в перестроечные годы — и, думаю, с этого момента независимость Грузии была предрешена. 
В республике этого не забыли и не простили. 
Вспоминая об этом, хочу поделиться некоторыми личными впечатлениями — правда, относятся они не к апрелю, а к октябрю 1989 года.
Я тогда работал старшим научным сотрудником, и приехал в Тбилиси с 17 по 21 октября на конференцию ИФАК — международной федерации по автоматическому управлению, делать доклад об адаптивных методах обработки данных на борту самолета. Уже достаточно давно занимался политикой — был членом клуба «Перестройка», Ленинградского народного фронта (учрежденного в июне 1989-о), участвовал в выборах народных депутатов СССР 1989 года (сперва как рядовой наблюдатель, потом как участник команды Андрея Ошуркова). И в первый же день, отправившись гулять по городу, спросил у встреченных в кафе ребят: кто может рассказать мне, что происходило в апреле? 
Ни малейшего удивления мой вопрос не вызвал. Узнав, что я из Ленинграда, где очень интересуются событиями с Тбилиси, но не очень много о них знают, ребята (как выяснилось, студенты) несколько часов водили меня по городу. 
Досконально рассказали и показали, где все происходило (мне показалось тогда, что можно спросить об этом вообще у любого прохожего на улице — и он бросит все дела и начнет показывать и рассказывать, настолько острыми были воспоминания). 
На следующий день ребята показали мне многочасовой фильм про события 9 апреля — в Ленинграде, естественно (и вообще за пределами Грузии) его, думаю, никто не видел. Со страшным кадрами — людей, травмированных саперными лопатками, в том числе женщин. Потом удалось встретиться и поговорить с родными погибших и пострадавшими. Нашлись тбилисские газеты с докладом комиссии Верховного Совета Грузии, куда более полным, чем доклад «комиссии Собчака». 
Картина стала куда более ясной и законченной — налицо было циничное и откровенное преступление перед гражданами, и лишь по очевидным политическим причинам никто за это преступление так и не ответил. 
Хотя, на мой взгляд, как минимум, командующий Закавказским военным округом генерал Игорь Родионов, первый замминистра обороны СССР генерал Константин Кочетов и начальник оперативного штаба внутренних войск МВД СССР генерал Юрий Ефимов, руководившие операцией и отдававшие приказы, могли быть привлечены к уголовной ответственности. Но ее счастливо избежали. 
Вернувшись в Ленинград, я рассказывал об этом в конце октября на конференции ЛНФ. Передал коллегам тбилисские газеты. Рассказал, что после трагической гибели в странной автокатастрофе 13 октября одного из лидеров грузинской оппозиции и организаторов митинга 9 апреля Мераба Коставы проспект Ленина в Тбилиси хотят назвать его именем (что и случилось). 
Обсуждение было долгим и интересным — но сама «тбилисская тема» уже начала отходить на второй план. Через некоторое время она заслонилась другой трагедией — в январе 1990 года в Баку. 
А еще через два месяца были выборы-90, избрание демократического Ленсовета, смена власти в нашем городе и другие хорошо известные события. 
О том, что произошло в Тбилиси, с тех пор мы вспоминаем, увы, большей частью лишь по «круглым датам» — пять лет с трагедии, десять, двадцать, тридцать… 
Между тем, если тогда бы стало ясно, что применение армии против граждан приведет к немедленной и неотвратимой ответственности для виновных, как для командиров, так и для «выполнявших приказ» — многого из того, что случилось дальше, возможно, удалось бы избежать.
В приложении — заметка «Известий» от 9 апреля 1989 года. Это написано прямо перед трагедией.

Немного черного юмора. 
Когда здоровья и скорее поправиться тебе желает директор кладбища (замечательный человек, замечу) — первая мысль: неужели у него места закончились?

С утра, после рабочей группы по закону о зеленых насаждениях (тоже масса острых вопросов, кстати) занимаюсь вчерашней историей обратившейся ко мне женщины с четырьмя маленькими детьми – 2011, 2013 (двойняшки) и 2015 года рождения, которая с ними, матерью и братом живет в комнате площадью 12.6 кв. метров в коммуналке – бывшем общежитии. 
С октября 2016 года семья стоит на очереди. Но пока, несмотря на то, что они имеют льготу, жилье не получили. Нетрудно представить себе, как тяжело жить в таких условиях. 
Позвонил в Жилищный комитет – первому зампреду Марине Орловой. Позвонил в Красногвардейскую районную администрацию (женщина живет в этом районе). Позвонил заявительнице. 
Картина такая. 
В жилищный план – то есть, на получение жилья, — сейчас сразу включаются только многодетные семьи с пятью и более несовершеннолетними детьми. Или где есть ребенок-инвалид. Или «тройняшки». А такие семьи, как у заявительницы, должны ждать. Сколько? По словам Орловой, сейчас семьи с тремя и четырьмя детьми получают жилье, если она встали на очередь не позднее 2013 года. А тут – 2016 год. То есть, еще года два, как минимум, им придется ждать. 
Что делать? Никакие жилищные сертификаты им не помогут: денег у семьи нет. Остается одна возможность: признать их, в силу тяжелой жизненной ситуации, нуждающимися в специальной социальной защите, и предоставить семье жилье из так называемого «специализированного жилищного фонда». Для временного проживания – до тех пор, пока им не дадут жилье по социальному найму. Это могут, в данной ситуации, быть две комнаты в коммуналке, или квартира. 
В районной администрации говорят, что заявительница должна придти к ним и представить, на самом деле, очень простой набор документов. Часть их они вообще могут собрать сами – без нее. Объяснили, куда и когда ей придти. В течение месяца комиссия рассмотрит это дело и практически наверняка признает ее нуждающейся. После этого в течение месяца дадут жилье. 
Женщине я все это подробно объяснил. Сейчас напишу в районную администрацию, чтобы ей как можно быстрее помогли бы, в том числе со сбором документов. Надеюсь, что все решим. Буду следить. 
А вообще, конечно, надо ставить вопрос о том, чтобы в жилищный план сразу включали с тремя и более маленькими детьми, как это было раньше. 

Друзья, когда в Исаакии спели шуточную песню 80-х годов о «бомбардировке США», никакой аллергии у меня это не вызвало. 
Мне просто было не смешно — то, что в 80-е годы звучало как насмешка над советским милитаризмом (на словах при этом непрерывно говорилось о «борьбе за мир»), сейчас звучит совершенно иначе на фоне ежедневных телевизионных угроз показать всем кузькину мать и стереть в ядерный пепел. 
Однако, мне еще тогда было ясно, что церковники обязательно к этому придерутся и снова запоют старую песню «отдайте Исаакий». 
Что и происходит. 
На сей раз, митрополит Иларион твердит о «ненормальном статусе» Исаакия. 
И о том, что он «должен принадлежать церкви». 
Но ничего они не получат! 
Дырку от бублика они получат и уши от мертвого осла, а не Исаакий. 
Он должен оставаться музеем. 
Именно музей — его нормальный статус. 
И потому, что за это выступает большинство петербуржцев. 
И потому, что более 20 тысяч предметов Музейного фонда, которые находятся в Исаакии, по закону нельзя передавать церкви. 
Что касается того, что он строился, как собор — ну так и Зимний дворец строился как здание для проживания царской семьи. 
Но никто не предлагает вернуть его потомкам Романовых, выселив Эрмитаж. 
Более 80 лет Исаакий — музей. 
Где при этом спокойно, по два раза в день, идут службы. 
Так и должно оставаться дальше.

«Не будем жить во мраке, 
Глотая горький дым.
Любимый наш Исаакий
Чужим не отдадим»
(Александр Городницкий).

Анализировать на правовом языке безумный «закон Клишаса» (кстати, там целый коллектив его альтернативно одаренных собратьев по разуму — вице-спикер Толстой, в том числе) невозможно. 
Ни Конституция, ни международные конвенции, ни постановления Пленума Верховного суда об обязанности публичных лиц терпеть публичную критику там и рядом не стояли. 
Но есть еще один момент, который не могу не отметить. 
Попытка наказывать за «явное неуважение к государству, или органам, осуществляющим государственную власть в Российской Федерации» — это смесь из статей 70 и 190.1 старого УК РСФСР, с наказанием за «антисоветскую агитацию и пропаганду», и «распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный или общественный строй». 
Так вот, действующим и сегодня Законом РСФСР «О реабилитации жертв политических репрессий», принятым осенью 1991 года, эти деяния были признаны «не содержащими общественной опасности», а все лица, осужденные по этим статьям, были реабилитированы, «независимо от фактической обоснованности обвинения». 
То есть, один раз все это уже было признано ненаказуемым, а осужденные — признаны жертвами политических репрессий, подлежащими реабилитации. 
Теперь все повторяется. 
Добро пожаловать в развитой социализм. 
И да, выражаю свое явное неуважение к тем, кто этот закон вносил, и к тем, кто за него голосовал. 
В приличной форме делаю это исключительно в силу воспитания. 
Хотя они вполне заслуживают и неприличной.