arrsenius

Для тех, кто не читал последних решений Федерального политического комитета партии «Яблоко», или не понял их смысла, но кинулся обсуждать один абзац из одного из шести этих решений, приведу его полностью: «Надо понимать, что уже давно возникла необходимость принципиального, сущностного политического размежевания с теми, кого можно определить как поклонников ушедшей в прошлое партии СПС, пропагандистов Навального и закрытой радиостанции «Эхо Москвы». Наступил момент истины – мы не можем больше тратить силы на бессмысленные дискуссии с теми, чья политическая позиция, внешне представляемая как борьба за либерализм и демократию, в силу некомпетентности и корысти прямо привела к тому, что происходит сейчас в России.»Действительно, пора постараться понять, что позиция «Яблока» принципиально расходится и с позицией, которую отстаивала партия СПС (начиная с «российская армия возрождается в Чечне» и «Путина в президенты, Кириенко в Думу»), и с позицией пропагандистов Навального и других персонажей, имевших постоянный доступ к радиоэфиру «Эха», пока оно еще работало. Разве не они рекламировали «умное голосование» за тех, кто встал вместе с единороссами в ряды «партии войны»? Разве не они же стали клеймить «Яблоко» за наше предложение о прекращении огня? Большинство этих людей сейчас находится за пределами России, и отнюдь не в окопах. И находясь в безопасности, требует продолжать боевые действия, лишь умножающие человеческие жертвы…

Мое расследование в «Новой газете» — об одной из самых тщательно скрываемых тайн петербургской экономики: расходах, связанных со спецоперацией. Подавляющая часть денег — из городского бюджета.Это не деньги губернатора, правительства или парламентского большинства нашего ЗакСа. Это — деньги налогоплательщиков, которые по-разному относятся к спецоперации.Но платить вынуждают всех.Буду признателен за перепост.

https://novaya.media/articles/2022/11/04/donorstvo-gosorganov?fbclid=IwAR2tK-GOfOYMINEtQslfIMkwVc_Gzlix98P-d3F3WcOzObrMkfp1luy0rts

Губернатор Александр Беглов внес поправку ко второму чтению закона СПб о бюджете на 2023 год и плановый период 2024 и 2025 годов. Напомню – проект бюджета был внесен губернатором меньше месяца назад, и неделю назад бюджет был принят в первом чтении. Теперь губернатор вносит поправку к своему же проекту на более чем 300 страницах, предлагая изменить сотни статей расходов – по сути, это не одна поправка, а сотни поправок, но обсуждать и голосовать по ним раздельно нельзя, можно только «оптом». Не буду сейчас рассуждать о качестве подготовки городским правительством проекта бюджета, который сразу же само правительство радикально переделывает. Обращу внимание лишь на одно: губернатор предлагает дополнительно увеличить в 2023 году еще на 20 млрд. рублей резервный фонд Правительства Санкт-Петербурга – до 50 миллиардов рублей. При этом пунктом 3 ст. 81 Бюджетного кодекса РФ установлено, что размер резервных фондов не может превышать 3 процента от общего объема расходов бюджета. Общий объем расходов бюджета Петербурга на 2023 год планируется в размере 1.2 трлн. рублей. Следовательно, согласно федеральному закону, резервный фонд не может превышать 36 млрд. рублей. В связи с началом СВО 3%-е ограничение величины резервного фонда было приостановлено федеральным законом от 14.03.2022 года — до 01.01.2023, но на 2023 год ограничение сохраняется! Таким образом, поправка губернатора в этой части нарушает требования Бюджетного кодекса РФ.

Комитет финансов отказался сообщать мне, на что именно в 2022 году потратили средства Резервного фонда. Предложили подождать «всего-то» до июня 2023 года (плановый срок представления отчета об исполнении бюджета-22). Напомню, что когда я спросил у главы Комитета финансов, почему поправкой губернатора предлагают еще больше увеличить Резфонд (15 млрд. рублей добавили при первом чтении и еще 5.7 попросили при втором), мне ответили «а мы все уже потратили», и, мол, дайте еще. На что – было сказано очень тихо и невнятно. Я отправил запрос. Ответ: не скажем. Но никакой тайны в этом быть не может. И так ведут себя, когда есть, что прятать. Написал вице-губернатору Корабельникову – чтобы предоставили информацию.

Друзья, важная информация. Когда в августе проходило общественное обсуждение предложений в Генплан, предполагалось, что проект нового Генплана – после обработки всех поступивших предложений, — будет утвержден правительством города и внесен в ЗАКС в декабре, чтобы принять до конца 2022 года. Теперь выясняется (из ответа КГА на мое обращение по вопросам, связанным с Генпланом), что проект нового Генплана будет только к марту 2023 года представлен на рассмотрение правительства Петербурга. То есть, рассмотрение в ЗАКСе – не ранее конца марта. А то и в апреле.

Направил обращение в Комитет по контролю за имуществом по дому Басевича. Прошу сообщить, проводил ли ККИ какой-либо мониторинг состояния здания в 2014-22 годах, когда здание было передано театру Эйфмана, и когда оно многократно подвергалось нашествию вандалов и горело. Если да, то каковы результаты? Также прошу проверить, как театр соблюдал все эти годы свои обязательства по сохранению здания. Мое (и не только мое) мнение – здание сознательно доводилось до аварийности, чтобы потом обосновать его практически полный снос. И да, напоминаю, что сейчас дом Басевича признан вещественным доказательством по делу и сносить его (что хотят сделать правообладатели) нельзя.

Направил обращение в Главное следственное управление СК России по Петербургу — о признании вещественными доказательствами по уголовному делу, которое расследуется в отношении КГИОП, объектов археологического наследия Охтинского мыса, так и не поставленных под государственную охрану. В этом случае будет запрещено проведение любых земляных работ и любых работ, связанных с углублением в грунт, на Охтинском мысе. Это необходимо сделать до завершения расследования по делу, чтобы обеспечить сохранность этих объектов. Сейчас — в связи с выданным разрешением на строительство, — существует реальная угроза уничтожения этих памятников. Ее необходимо предотвратить. Для справки: вчера по обращению общественников председатель СК Александр Бастрыкин поручил провести проверку сообщения о незаконности застройки объекта культурного наследия – Охтинского мыса. В настоящее время выданное в сентября разрешение на строительство оспаривается в суде.Летом 2022 года я письменно и лично на приеме направлял в СК подробную информацию о нарушениях законодательства, допускаемых КГИОПом в отношении объектов археологического наследия Охтинского мыса. Надеюсь, она уже используется при предварительном расследовании игнорирования КГИОПом наличия Ландскроны и других памятников и откровенной «подработки» границ и предмета охраны Объект «Ниеншанц (Охта I)», а также режима использования его территории прямо под проект бизнес-центра «Газпрома». Объект «Ниеншанц (Охта I)» стал и первым объектом археологического наследия, в отношении которого судом в марте 2022 года по нашему иску было вынесено решение о незаконности бездействия Минкультуры России в части неинформирования Росимущества о наличии такого объекта. Дело в том, что Минкультуры систематически не информирует Росимущество об объектах археологического наследия, вследствие чего все объекты археологического наследия России являются на сегодняшний день юридически бесхозяйными: записи в ЕГРН отсутствуют, сведений о собственнике таких объектов (это может быть только РФ) тем более нет, на балансе Росимущества они не состоят — и никто не отвечает за их сохранность.20 сентября я попросил генерального прокурора РФ Игоря Краснова провести проверку бездействия Минкульта, приложив решение суда, вступившее в законную силу. Генпрокуратура запросила разъяснения Минкультуры, жду ответа.

Друзья — защитники дома Басевича (Б.Пушкарская, 7)! Важная новость. Следственный комитет признал дом Басевича вещественным доказательством по уголовному делу в отношении деятельности КГИОП. Соответствующие уведомления, как мне сообщили в СК (на прошлой неделе был там и давал очередные показания, на сей раз по истории с домом Басевича), вручены Академии танца и другим заинтересованным лицам. Это означает, что в доме Басевича под запретом находятся любые работы, которые могут ему повредить — в том числе, любой снос, демонтаж и так далее. И если захотят начать снос — будут иметь дело уже не с группой градозащитников, а со Следственным комитетом.