Добрался до дома после приема избирателей и сообщаю, что сегодня петербургский Горизбирком принял на мой взгляд, совершенно незаконное решение — отказать в регистрации инициативной группы референдума по «мосту Кадырова» и изменению принципа присвоения названий улицам, площадям, набережным, мостам в нашем городе.
Теперь — подробности.
Инициативная группа (26 человек, включая Александра Сокурова) представила положенные по закону документы: ходатайство и протокол собрания группы.
Документы по форме абсолютно соответствовали тем, которые в 2010 году дважды проходили тот же Горизбирком (тогда мы добивались референдума по «Охта-центру»). Закон с тех пор не менялся. Изменилась политическая ситуация, причем — в худшую сторону. И теперь ГИК отказывает нам под тем предлогом, что… в протоколе собрания инициативной группы нет результатов голосования по избранию председательствующего и секретаря собрания (!). При этом ГИК признает, что закон не содержит никаких требований к оформлению протоколов. А отказать в регистрации группы можно только по причине несоответствия закону.
Еще ГИК заявляет, что у них нет доказательств того, что на собрании присутствовали те люди, которые указаны в протоколе и ходатайстве. Вот, мол, если бы вы приложили лист регистрации участников группы… Опять же: закон не требует представлять лист регистрации (он у нас есть, но мы его не прикладывали, потому что в законе написано — представить ходатайство и протокол). Ходатайство, как и сказано в законе, подписано всеми членами группы. Больше ничего мы по закону делать не должны.
В общем, отказывая нам, ГИК явно вышел за пределы закона. Вместо того, чтобы проверить выполнение закона, комиссия начала проверять выполнение придуманных ей требований. На что не имеет права.
Мы, конечно, этот отказ обжалуем в ЦИК, и параллельно обсудим подачу новой заявки. С указанием всего того, что от нас требуют (хоть этого и нет в законе). Правда, мы не уверены, что на следующем шаге комиссия опять в чем-нибудь не усомнится. И не потребует отпечатки пальцев членов инициативной группы на протоколе. Или нотариальное заверение их подписей. Или еще чего-нибудь.
Мы понимаем: решалась не юридическая, а политическая задача. Мы понимаем: страх перед любым референдумом (а особенно перед таким — его результат очевиден) настолько велик, что надо не допустить его любым способом.
Но мы не отступим.
Рассказать друзьям: